Украинцы, которые после свержения самодержавия взялись в Киеве за создание Украинской Центральной Рады, несколько дней отчаянно спорили о принципах ее организации и состава. Сразу договориться представителям различных партий и общественных организаций оказалось довольно трудно. Однако они сходились в одном: Центральной Раде необходимо было неоспоримый лидер, признанный во всех украинских кругах авторитет, который смог бы наладить нормальное сотрудничество.
Такой человек был. Украинцы надеялись на профессора Михаила Грушевского - известного историка, публициста и общественного деятеля, проявил себя в предыдущие четверть века. Именно его 20 марта 1917 и был председателем Украинской Центральной Рады.
"Никто в данный момент не подходил больше для роли национального вождя, как Грушевский, никто даже и равняться не мог с ним по обще признанного авторитета и той уважения, которым окружало его все украинское гражданство», - писал Дмитрий Дорошенко.
Избрание состоялось заочно - Грушевский тогда не по своей воле жил в Москве.
Когда началась Первая мировая война, профессор Львовского университета Михаил Сергеевич Грушевский вместе с семьей отдыхал в селе Криворивня в Карпатах. В то время эта территория входила в состав одной из коронных земель Австро-Венгрии - Королевства Галиции и Владимирии со столицей во Львове. Не имея возможности за боевых действий уехать из Криворивне ни во Львов, ни в Киев (российские войска как раз начали наступление в Галиции и вскоре захватили Львов), Грушевский сначала выехал в Вену, а затем кружным путем через Италию и Румынию вернулся в Киев.
Но уже через несколько дней после приезда домой, в ноябре 1914 Грушевского арестовали. Ученого объявили австрийским шпионом, обвинили в австрофильства и посадили на три месяца до Лукьяновской тюрьмы. Далее было ссылки. Сначала - Симбирск, впоследствии, благодаря ходатайству коллег из Императорской Санкт-Петербургской академии наук, "послабления" режима и перевода в Казань, которая была университетским городом.
Подпишись на наш Viber: новости, юмор и развлечения!
Подписаться
Наконец, в сентябре 1916 местом ссылки Грушевского стала Москва. Излагать ученому как "политическом" было запрещено, поэтому он сосредоточился на научной, издательской и общественной работе.
В конце концов, свержение самодержавия принесло Грушевскому, как и другим заключенным и ссыльным, увольнение - ведь тюрьмы открылись. В случае историка все произошло очень чинно и бюрократически. С полицейского участка ему позвонили домой и обыденно пригласили "политического" прийти и забрать свой паспорт. Ссылка закончилось.
В то неспокойное время с коммуникацией было очень плохо. Даже в Москву новости из Петрограда и Киева доходили с большим опозданием. А телеграммы часто вручали адресатам только через несколько дней после их отправления.
Впрочем, после избрания Грушевского на председателя Центральной Рады его завалили телеграммами из Киева. Сообщения, доставляли на квартиру Грушевского на Арбате, выглядели загадочно и содержали обтекаемые формулировки-намеки на необходимость его присутствия в Киеве.
Кроме того, это были телеграммы не от хорошей знакомых Грушевскому деятелей, творивших Украинскую Центральную Раду, и не от его киевских родственников. Они были подписаны случайными и незнакомыми ученому людьми. Разгадка была проста - поскольку частным лицам и группам невоенных граждан присылать телеграммы было запрещено, предприимчивые киевляне воспользовались именами тех, кто работал в связанных с войском учреждениях, и совершили "телеграфных шторм".
Такая массовость телеграмм убедила Грушевского, что надо бросать все издательские дела и быстро ехать в Киев.
Добившись ордера на билет, без которого путешествовать ему было невозможно, Грушевский упаковал вещи и вечером 24 марта 1917 уехал из Брянского вокзала. Ожидалось, что поезд должен прибыть в Киев вечером следующего дня.
И в воскресенье утром в спальном вагоне, в котором ехал Грушевский, произошла беда. В соседнем купе от спиртовой горелки, упавший на пол, вспыхнул пожар. Потушить не смогли, и целый вагон сгорел дотла. Никто, к счастью, не пострадал, однако имущество путешественники потеряли.
Грушевский успел спасти только два своих пакетов - деревянную коробку и корзину. Рукописи, книги, ученый взял с собой, особенно ценная коллекция старопечатных - книг украинской печати XVI-XVII вв., Собранная им в Москве, всю одежду и белье - все сгорело.
Произошло это на полпути в Киев, у Брянска. Погорельцев пересадили в другой вагон, на этот раз уже не первого, а третьего класса, переполненного солдатами-отпускниками, что вели себя соответственно.
А 25 марта на Грушевского ждали в Киеве. Вечером хорошие знакомые Грушевского Дмитрий Дорошенко и Федор Матушевский взяли машину и поехали его встречать на вокзал. Однако их поездка оказалась напрасной. Поезда из Москвы не было, и точно никто не мог сказать, когда он придет. За несколько часов Дорошенко и Матушевский поехали домой, оставив водителей с авто. Те подождали еще несколько часов и также поехали спать.
Его дом на Паньковской, 9, построенный в 1909, находился в нескольких кварталах от вакзалу. Однако, очевидно, под впечатлением от тяжелого дня, Грушевский, что давно не ходил по киевским улицам, да еще и ночью ... заблудился.
"Так необычно и более чем скромно состоялся мой поворот на родную землю и приобщения к украинской революции", - писал впоследствии в "Воспоминаниях" сам Грушевский.
За несколько дней перед приездом Михаила Грушевского Украинская Центральная Рада переехала с комнаток клуба "Родина" в дом Педагогического музея. Этого добился член Исполнительного комитета Совета объединенных общественных организаций Николай Порш, который заведовал всеми общественными зданиями в Киеве.
Немного отдохнув с дороги, 28 (15) марта 1917 Грушевский пришел к Украинской Центральной Рады и сразу занял место председательствующего, которое уже не покидал до последних дней деятельности Совета.
