Заслуженный деятель науки Украины, профессор, доктор медицинских наук, нейропсихиатр Анатолий Чуприков более 50 лет занимается психиатрией и, без преувеличения, он один из немногих украинских ученых с мировым именем.
Подпишись на наш Viber: новости, юмор и развлечения!
Подписаться"Знай" расспросил у ученого о зомбировании, "окнах Овертона" и пропаганде.
Замечаете ли Вы пропаганду в прессе?
- Замечаю. Смотрю телевизор, прессу читаю. Пропаганду, конечно же, заметил.
А как с точки зрения психиатра ей можно противостоять?
- Отключаться, игнорировать. Можно выключить телевизор, отложить в сторону газету и жить своей жизнью. Я врач, для меня здоровье каждого человека святое, поэтому я пацифист. Меня огорчает то, что мы так энергично воюем друг с другом, так война не закончится еще многие годы. Идут военные действия, они подкрепляются пропагандой, и невольно война вовлекает в свои жернова множество людей, переформатируется их психика.
Если отключить телевизор и не покупать газет, все равно новости и пропаганда будут доносится – через бил-борды, в общественных местах, через друзей. Как защититься?
- Игнорировать информацию. Сегодня речь у украинцев идет уже о выживании. Нужно думать, как способствовать этому. Распространяйте доброту, жизнестойкость, толерантность, думайте о себе и своей семье.
Читайте также: Луценко начинает войну против Коломойского
Не секрет, что политические технологии разрабатывают психиатры – например ту же "Оранжевую революцию" придумал психиатр.
- Я так не думаю. Скорее этим занимаются социальные психологи, а по поводу "Оранжевой революции", думаю, что над проектом работал не один человек. Управление толпой – это не так сложно, как кажется. Нужно внушить людям определенное направление – с помощью СМИ сейчас это не составляет проблемы. Люди начинают двигаться по заданному курсу.
И как этот процесс будет называться, когда путем внушения внушили что это курс правильный?
- Это не помешательство. Я сознательно избегаю слова "зомбирование". Зомби возникли еще на Гаити, где "оживляли" мертвецов. К украинцам это не относится. Скорее, здесь уместны слова "психологическое управление". Украинцы всегда будут недовольны собственным правительством – потому, что мы хотим жить так, как нам хочется, а государство всегда придумывает что-то свое – какие-то налоги, не ремонтирует нам дома, дороги и прочее. Для государства это нормально, а мы не довольны. Поэтому мы протестуем или присоединяемся к тем, кто протестует.
Чем чревата пропаганда в дальнейшем?
- С одной стороны ухудшились демографические показатели, мы потеряли серьезную часть Украины, часть экономики, культуры. Поэтому, думаю, примирение будет очень сложным. Есть мнение о том, что после Майдана люди на Востоке испугались и вооружились. Нам нужно научиться понимать эту часть своего народа. Как-то еще в советское время я ежегодно видел в Луганске мирную демонстрацию в День пограничника – там обычно было около 5 тысяч участников в фуражках с зелеными околышками. Именно оттуда советская власть черпала кадры. Но при этом меня всегда удивляло, почему на Луганщине, где 3,5 млн. жителей, в советские времена было всего два ВУЗа – медицинский и педагогический. А вот в той же Тюмени, где населения вдвое меньше – было целых 15 ВУЗов. У меня еще тогда сложилось впечатление, что этот край власти умышленно в развитии тормозят. А Донецк всегда был губернией, там у людей характер другой, такой, что его в Киеве всегда боялись. И все это нуждается в определенном понимании и сочувствии. Да, там стреляют, но ведь это же наши люди, украинцы, страдают от этого и пытаются выжить. Видимо, нужны выборы, Украина должна с Донбассом объединиться – пусть даже там будет автономия. Даже в такой ситуации – с Крымом и Донбассом со стороны правительства было бы наилучшим шагом успокоить всех, попытаться объединиться на любых условиях и начать работать.
Вы не заметили, что у некоторых украинцев отсутствует инстинкт самосохранения?
- Иногда я читаю газеты и о службе в АТО сужу по публикациям там – как о добровольцах, так и о мобилизированных. Давайте поговорим о добровольцах. Часто это мужчины 30 – 45 лет, а то и старше, которые говорят: вместо сына пойду я. И идут. Эти люди ранее были не нужны своей стране, они лишние в бизнесе. Но когда они одевают форму, вооружаются, то оказываются нужны. И они справедливо гордятся этим. Однако, это такая сиюминутная полезность и пренебрежение своей жизнью. Жизнь человеческая коротка, и он радуется, что сейчас нужен. А вот успокоить такого человека практически сложно.
Когда с войны вернулись советские люди, в стране был мощный психологически-репрессионный аппарат. Те, кто что-то или кого-то потерял на войне, пострадал – всех их призвали к дисциплине. Да, были всплески бандитизма, но они очень быстро пресекались. Сейчас же трудно спрогнозировать ситуацию, которая будет у нас после войны. И в данном случае меня очень беспокоит тот факт, что человек, прошедший войну, не очень-то способен к мирной жизни. Она ему просто кажется пресной. Одно дело жить по приказу, тебе указывают где враг, тебя кормят, ты дружишь с побратимами, происходит такой себе возврат к подростковому возрасту. Мирная жизнь более сложная, чем участие в сражениях, но с войны очень сложно уйти, даже после демобилизации.
Читайте также: Субсидии породят целые поколения иждивенцев
Как Вы оцениваете "окно Овертона". Для читателей поясню: это такой процесс, во время которого то, что не воспринималось ранее обществом делается таким, как в порядке вещей.
- Ха, так было всегда. Вот недавний случай – сейчас и украинцы, и белорусы, и россияне с удовольствием слушают и напевают песенку группы "Ленинград" про лабутены. При чем, ее, не стесняясь, крутят по радио, телевизору. Разве еще 20 или 30 лет назад было возможным запускать такую песню с матами в эфир? Я где-то читал, что на ютубе этот клип набрал 50 млн. просмотров. Но меня порадовало другое – много просмотров набрал клип на нашу песню "Лисапет мой, лисапет".
