Выдающегося медика и психиатра Семена Глузмана знают во всем мире. В семидесятых годах прошлого столетия, он сделал психиатрическую экспертизу генерала Петра Григоренко - диссидента, который в советские времена создал Хельсинский группу по защите прав человека. За заочную экспертизу опального генерала Глузман получил семь лет лагерей и клеймо антисоветчика.
Подпишись на наш Viber: новости, юмор и развлечения!
ПодписатьсяСейчас Семен Глузман возглавляет Украинско-американское бюро защиты прав человека и Международный медицинский реабилитационный центр жертв войны и тоталитарных режимов, член Американского общества психиатров, Королевского колледжа психиатров Великобритании.
"Знай" поговорил с Семеном Фишелевич о том, насколько нормальными с точки зрения психиатрии и психологии можно считать политиков и украинское общество в целом.
Семен Фишелевич, что сейчас происходит в нашем обществе?
- Мы получили демократию абсолютно случайным путем, точно такие же возможности получили Киргизия, Казахстан или Беларусь. У нас, как и у них, появилась возможность есть европейские блюда, не научившись пользоваться ножом и вилкой – нас всегда учили есть руками. Но вдруг оказалось, что мы, украинцы, здорово отличаемся – прежде всего прошлым. Я провел в лагерях семь лет, общался с разными людьми. Не все были приятными, умными и образованными, потому что нелюбовь к советской власти – это одно из качеств, не всегда сочетающиеся с другими качествами – интеллектуальными или нравственными. Тогда я четко осознал, что очень важно – есть ли у какого-то народа фермент сопротивления. Порядка 40% тех, кто был в лагерях – были украинцами. Мы никогда не видели там ни одного киргиза или белоруса. Так что у нас этот фермент есть и всегда был.
А если такого фермента нет?
Читайте также: "Госпитальеры" провели тренировку о тактической медицине (фото)
- Если у людей нет фермента сопротивления, то он формируется другими людьми. В Киргизии - в 2005 и в 2010 году были такие же Майданы, как и у нас, в результате чего, протестующие ограбили все магазины в Бишкеке. У нас прошло два Майдана и ничего подобного мы не наблюдали. На последнем Майдане, даже во время кровавых столкновений, ни один магазин не ограбили. Вот что я называю ферментом сопротивления. Майдан был радостным событием, потому что в обществе было много грамотных активных людей, потому что до того февральского столкновения не проливалась кровь, не было драк. Иностранцы удивлялись, что мы какой-то особенный народ – в том смысле, что невозможно в такой толпе все предусмотреть. С другой стороны – улица не может формировать государство, не может руководить им. Да, наша улица отличалась от улицы в Киргизии, но этого мало. Нужна демократия, нужны выборы.
Но ведь сразу после Майдана провели выборы...
- Жаль, но этим инструментом мы пользоваться не научились. Вот, например, Киев – это самый интеллигентный город Украины. Но… дважды здесь выбирали мэром Черновецкого. Он же не свалился на нас из ниоткуда – мы его годами видели, слушали его плоские шутки, мы над ним смеялись. Он психически здоровый человек – просто у него такой стиль поведения, он так привлекал к себе внимание. А теперь Кличко. Такое впечатление, что ложкой мы уже есть научились, но вот вилкой и ножом у нас еще не получается.
А Янукович, он нормальным был?
- Я с ним общался, когда был был членом Гуманитарного совета. Янукович не был придурком или больным. Да, он необразованный, вероятно, был подвержен каким-то влияниям, ему было тяжело - он все-таки понимал, что не профессор. Я на одном заседании подошел к нему и сказал, что вступаю к вам, но я не ваш избиратель. Он остался спокоен, не рассердился. Я был на совете единственный, кто осмеливался с ним спорить. Но однажды я понял, что этот совет – игры в демократию, и написал заявление о выходе. Кто-то из руководства администрации, понимая, что закрывать совет нельзя, делал все, чтобы серьезные вопросы там не обсуждались. Именно это же я наблюдаю и сейчас. Поэтому, думаю, что зреет третий Майдан или будет какое-то другое сопротивление.
Если экс-президент был психически здоров, то почему он допустил кровопролитие во время Майдана?
- Я как-то спросил одного из приближенных к Януковичу, как получилось, что он упустил контроль. "Какое-то время Янукович отодвигал от себя всех, кто пытался ему что-то советовать - ответил он, - И все его окружение перестало давать ему советы – даже тот же Левочкин". Потому что были случаи рукоприкладства – он бил тех, кто говорил ему неприятные вещи. С ним же драться не могли – он был физически сильнее. Приобрел какой-то лоск, и когда ему перечили, страшно раздражался. Все окружение Януковичу заменила его семья – Саша-стоматолог и еще двое-трое людей. Да, я не мог себе позволить голосовать за этого человека, но его избрало большинство. За Юлю я тоже голосовать не мог. Юля, страшнее, чем Янукович, потому что она умнее его. И если Юля демократ, то я – астрофизик. У меня всегда Тимошенко вызывала страх. У нее такой принцип: "Я сказала!". Там все люди были только в обслуживании. А демократия должна начинаться с низов. Если у голландца или датчанина спросить фамилию министра иностранных дел – он вам не скажет, потому что не знает. Но каждый знает своего мера. Потому что все проблемы они высказывают местной власти. Для того, чтобы у нас сделать также, не нужно больших денег, нужно желание. А у нашей власти его нет. И эти местные выборы меня пугают больше всего. Вероятнее всего, я на них не пойду. Ну, не могу я голосовать за мера Кличко…
А что с Кличко? Он смешной?
- Кличко не смешной, он опасный. К нему было теплое, искреннее отношение. В отличии от бандитов он честно, своими кулаками, заработал капитал. Кличко опасен своей командой, а по сути он ничего не делает – просто ездит и пиарится. Недавно я смотрел его интервью. Несколько раз он очень цинично улыбнулся и я понял, что он не так прост, как хочет казаться. Он все понимает, там не было растерянной улыбки – у него на лице был оскал. Проблема не в том, хороший чиновник или плохой. Нам нужно их воспитывать. Есть формула, по которой живет весь цивилизованный мир – назначенный или избранный чиновник должен бояться меня, как избирателя. У нас же они заискивают перед нами во время выборов, после этого просто игнорируют нас, как быдло. И мы оправдываем такое отношение.
А есть ли в Украине политик, который Вам кажется порядочным?
- Наверху я таких не наблюдаю. Они же не подпускают туда никого. Очень боюсь, что снова приведут избирателя к популистам. Ляшко и Тягнибок – они же на самом деле не опасные люди. Это болтуны. Но они опасны тем, что в нашей ментальности люди голосуют за того же Ляшка, потому что он против Порошенко.
Почему сейчас стало больше таких партий?
- Во время революций всегда всплывают политические маргиналы. Количество психически неуравновешеных людей всегда стабильное. Но революция перемешивает слои общества, появляется пена, она всплывает, подождите, и эта пена осядет.
Но неужели радикалы или националисты плохи для демократического общества?
- В Англии или Франции есть праворадикалы и леворадикалы. Но в нашем случае, есть люди, которые начитавшись какой-то литературы решают, что все проблемы можно устранить быстро. Загонять эти группы в подполье нельзя – потому что затем придется внедрять туда агентуру. Лучше всего держать такие политические силы на виду. Вот, например, в Израиле существует арабская оппозиция. Они граждане Израиля, избирают свои членов парламента. Да, они радикальны, но их не сажают. Почему мы должны сажать и загонять в подполье своих радикалов? Пусть они будут на виду.
Как же тогда бороться с опасными политиками?
Нужно исходить от того, что люди у нас не глупы. Вот обвиняют бывшего депутата Ефремова в сепаратизме и надеются, что луганчане его возненавидят. Лучше покажите людям, сколько он украл из их карманов и они его возненавидят. То же самое с бывшим мером Славянска – Нелей Штепой. Ее судят за сепаратизм и тем самым делают из нее героиню. Покажите сколько она украла, и никто ее не пожалеет. То же самое Царев и Колисниченко – покажите людям, что они присвоили, в каких схемах участвовали. Когда американцы не могли расправится с одним известным мафиози – его судили за налоги.
Но ведь Царев в ответ может рассказать сколько налогов заплатил Порошенко в российскую казну с Липецкого "Рошена".
- Вот мы и подошли к тому, что у них у всех рыльце "в пушку" - поэтому никто никого адекватно наказать не может. Круг замыкается, а это чревато насилием. Поэтому, мы стоим вблизи очередного Майдана.
Из-за чего он может начаться?
- Скоро отопительный сезон. Я не смогу со своей пенсии заплатить за отопление, еще масса людей не сможет. На улицу выйдут гневные обыватели. И это будут не интеллектуалы. Большинство будет вспоминать Советский Союз. И это будет не проблема психиатрии, это психологическая проблема. Потому что если я не могу прокормить свою семью, работая на трех работах – это нормальное состояние депрессии, а затем и ярости. А вслед появятся люди, вроде Ляшка и Тягнибока, которые покажут, кто здесь враг. Следует помнить, что если народ на Майдане не грабил магазинов, то есть еще другая часть Украины, которой на Майдане не было. И она не такая мирная.
Прогнозируете третий Майдан?
- Думаю, что да. Это связано не только с тем, что живем все труднее. Это связано еще и с тем, что власть дистанцируется от нас. Они же не говорят с нами. Президент выбирает четырех журналистов и общается только с ними. Люди не понимают зачем лгать, почему нельзя сказать нам правду? На Генассамблее ООН Президент отметил, что у нас втрое уменьшилась бедность. Раньше заявлял о самой сильной армии в Европе – украинской. Но ведь это не правда. Когда он говорит что-то в Европе или на Генассамблее – у него может быть какой-то смысл. Но почему это нужно скрывать от своего народа? Я и так понимаю, что многие решения у нас принимаются в связи с требованиями наших западных союзников. Что в этом плохого? Да, мы слабая и нищая нация, и те, кто нас поддерживает, имеют полное право нам давать советы.
Читайте также: Власть перешла к уголовному преследованию волонтеров
Почему Президент не может с нами говорить честно?
Потому что он не отказался от бизнеса, потому что не отправил на фронт своего сына, в то время, как отправлял чужих. Вот это его и сдерживает – его окружение, бизнес-интересы. Де Голь, когда вытаскивал Францию, из кризиса он не занимался бизнесом, он был военным и был достаточно жестким. Поэтому нам сейчас нужен де Голь или Маргарет Тетчер. Потому что должна быть диктатура закона. А не диктатура личности.
Когда может вспыхнуть следующее противостояние?
Я давно уже думал, если бы Путин на каком-то этапе пошел на примирение и запретил боевикам стрелять – тогда груша упала бы сама. Потому что наши солдаты сейчас, вооруженные, обученные стрелять, злые. И они пошли бы на Киев. Потому что его жена и мать плохо живут, потому что его семье поднимают плату за коммунальные услуги, потому что его семье не дают льгот и с ним власть не разговаривает. Сейчас, в этой ситуации примирения эта груша таки может упасть. И я очень боюсь этого.
